Грустные истории о любви

— Мне соседки говорят, что я еще не старая... Предлагают замуж выйти в мои семьдесят восемь... А я им говорю: «Как вы можете так шутить?..» Я ведь по-прежнему люблю своего мужа, только его одного...

«Это жизнь, дорогая...» — сказал мой любимый, обнимая в последний раз. Я вырвалась из родных объятий и, захлебываясь слезами, убежала. Он не стал меня догонять. Он мудрый. Он знает, как будет лучше.

Полупустое маршрутное такси быстро довезло меня к дому. Я молча поднялась по лестнице и остановилась у двери своей квартиры.

Девушка стояла на школьном крыльце, дождь безжалостно хлестал её по лицу, ветер путал, трепал ее волосы, но она не замечала этого… По щекам девушки бежали слезы…

— Я люблю тебя! Люблю! Понимаешь?.. Не молчи...

Когда свекровь предложила мне взять внука на лето в деревню, я была рада.

Конечно, волновалась, как мой ребенок проведет лето вдали от меня. Но несильно. Потому что, во-первых, бабушка и в городе часто помогала мне, они с сынулей прекрасно ладили, он оставался у нее ночевать и т.п. Во-вторых, мы с мужем каждые выходные могли приезжать к ним, общаться, привозить продукты, игрушки, деньги.

Работаю оператором в Теle2. Звонят разные люди, у всех свои проблемы. У кого «гудок» не работает, у кого деньги списали, кто-то просто звонит и молчит. В среднем за день мне дозванивается около 300 абонентов, это около 7500 человек за месяц. Но был один-единственный звонок, который я, наверное, никогда не забуду.

Я живу в деревне. У нас есть очень маленькая улица, 8 домов. Рядом со мной раньше жила семья. Мать (пьяница), отец, дочь (Настя), сын (Леша). Мы дружили долго с Настей и до сих пор дружим. Когда у них умерла бабушка, им осталась квартира. На девятом этаже. Они часто ездили туда.

Буду рассказывать со слов Насти.

Мы сидели в бабушкиной квартире рисовали, а мама как обычно пила с дядьками.

Я уже долго живу так. Как-то обхожусь. Хожу на работу и протираю пыль дома. Думаю, осенью пойду учить английский, если деньги будут. В принципе, нормально, я не скулю, не жалуюсь, будто мне плохо, будто мне одиноко, будто мне не хватает его. Человека, Зажигающего Небо.

Он всегда появлялся внезапно, как раз тогда, когда я уставала ждать. Когда я уставала злиться и ругаться матом в пустоту. Он появлялся на пороге, делал виноватые глаза и следил в коридоре. Он был мне совсем не нужен, и я уходила много раз.

Лучше всего у меня получалось уходить, когда его не было рядом. Тогда я уходила гордо, блеснув очами и элегантно развернувшись на каблуках. В этом случае уход тянулся вплоть до его прихода. Он, как оказывалось, даже был не в курсе о том, что он брошен, раздавлен и совсем не должен был никуда ходить, а сидеть под крылышком у кого-нибудь из друзей и пить с такого глобального горя. А он заявлялся! Опять также невзначай, без газона цветов и ведра шампанского.

Это было обычное хлопотливое утро, когда, приблизительно в 8:30, пожилой мужчина, лет 80-ти, пришел снять швы с большого пальца его руки. Было видно, что он очень спешит, и он сказал слегка дрожащим от волнения голосом, что у него важное дело в 9 часов утра.

Сожалеюще покачав головой, я попросил его присесть, зная, что все доктора заняты и им смогут заняться не ранее чем через час. Однако, наблюдая, с какой печалью в глазах он то и дело посматривает на стрелки часов, во мне как бы что-то сострадательно екнуло - и я решил, благо у меня не было в данный момент других пациентов, самому заняться его раной.

Обследовав его палец, я нашел, что ранка успела хорошо зажить, и посоветовавшись с одним из врачей, я получил необходимые инструменты и для снятия швов и медикаменты для обработки раны.

Занявшись вплотную его пальцем, мы разговорились. Я не удержался и спросил у него: "У вас, наверное, назначен прием у врача, раз вы сейчас так спешите."

Он уходил. Она молчала,
А ей хотелось закричать:
"Постой, давай начнем сначала.
Давай попробуем начать..."
Он обернулся у порога,
Свою решительность неся.
Хотел Он крикнуть:
"Ради Бога!ПРОСТИ меня!
ВЕРНИ меня!"
Не закричал. Не подошел.
Она молчала. Он ушел.

Чувства бывают красивыми... А слёзы? Ты любишь вкус слёз? Когда капля течёт по щеке и попадает на губы, можно почувствовать легкий вкус соли...

Ты видел руки, сплошь покрытые красными полосами царапин? Чем глубже боль — тем сильнее врезаются ногти в тонкую кожу...

Представляешь, как чувствительна кожа на шее? Нужно лишь обмотать её шарфом — чтобы никто не заметил...

— Скажешь мне "да"?
— Да.
— Скажешь мне "Нет"?
— Нет.
— Что там в окне?
— Звезда.
— Что нам с того?
— Свет.
— Вот на стене...
— Тень.
— А в колыбели?
— Дочь.
— Завтра придет...
— День.
— Ну, а пока?
— Ночь.
— Ночью темно...
— Боюсь...
— А рядом со мной?
— Покой.
— Я постарею.
— Может и ты...
— С тобой.
— Ты для меня?
— Звезда.
— Я для тебя?
— Свет.
— Вместе навек?
— Да.

Он уехал в длительную командировку. Она осталась одна. Каждый день они звонили друг другу, говорили о погоде, любви, о том, как не могут друг без друга. Она была одна. Она была свободна. И эта свобода вскружила ей голову. Сотни приключений, интриг, мужчин ранее недоступных, были перед ней. Она сорвалась.Они продолжали звонить друг другу. Тяжесть разлуки лишь усиливала любовь. Два самых близких человека разделенные тысячами километров. Но Она уже сменила свой образ жизни, и, кавалеры, ранее видевшие её только в своих снах, ринулись в открытую дверь навстречу Желанию. Она познавала мужчину и теряла к нему всякий интерес. Она не жаждала общения. Она любила только Его. Она жила ради него и верила только в Него. Она не брала их номера телефонов. Не стремилась дать свой. Старалась сразу же исчезнуть. Она ни с кем не встречалась дважды. Но жажда познания нового не угасала. Как и любовь к Нему...Они звонили друг другу. Каждый день.

Мы шли по весенней улице и молчали. Впереди был неприятный разговор. Мы оба это знали. Но ведь кто-то должен начинать…
- Ты же её любишь?
- Люблю…
- Тогда о чём ещё говорить?
- Но и тебя люблю.
- Гарем решил создать? - ухмыльнулась я.
- Нет. Просто вы такие разные… - он уставился на свои ботинки. И что в них интересного?
- И что? Это не даёт тебе право пудрить нам мозги. Хорошо, я знаю о её существовании. А она знает обо мне?
- Нет.
- И, по-твоему, это нормально?
- Я не могу ей сказать.
- Но мне ведь сказал! - возмутилась я.
- Но ты другая! Ты же не ушла от меня…
- ПОКА не ушла - оборвала его я. - Но это только пока!
- Не уходи, прошу. Я что-нибудь придумаю.
- Что? Будешь метаться между нами? Или что?
- Я пока не знаю. - и он снова посмотрел на свои ботинки. Ради интереса и я посмотрела. Ничего интересного!
- Знаешь. У меня тоже есть гордость. И я не позволю мной пользоваться.

Ранее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало светать.

Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в его как можно ниже голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких роз, только весенние цветы...праздник же весенний.

Я подошел к базару. Перед входом стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы действительно красивы.

- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.

- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала тетка, торговавшая по соседству солеными огурцами.

Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда

представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.

"Я люблю тебя!" - подумал он, впервые увидев ее фото в сети...
"Я люблю тебя!" - чуть не написал он ей в первом же сообщении...
"Я люблю тебя!" - хотелось кричать ему на первой их встрече...
"Я люблю тебя!" - с этой мыслью он засыпал, вспоминая ее улыбку...
"Я люблю тебя!" - сказал он ей, замирая...
"Я люблю тебя!" - повторял он каждый день...
"Я люблю тебя!" - шептал он, укачивая ее, уставшую и сонную, на руках...
"Я люблю тебя!" - он ласково гладил ее волосы и заплаканное лицо..
"Я люблю тебя!" - повторял он, укладывая ее, хмельную и буйную, спать...
"Я люблю тебя!" - он сжимал ее холодную руку...
"Я люблю тебя!" - он вкладывал в свои поцелуи всю нежность, которую испытывал к ней...
"Я люблю тебя!" - говорил он ей вслед, когда она, сорвав на нем все раздражение, громко хлопала дверью перед его лицом...
"Я люблю тебя!" - он целовал ее в нос, съев подгоревший ужин...
"Я люблю тебя!" - слал он бесконечные смс..

Маленький ангел сидел на облачке, свесив ножки. Он наблюдал за городом, который казался ему муравейником. Вдруг в окне одного дома он увидел знакомое лицо.

"Это ведь она", - подумал ангел и плавно начал спускаться вниз. Вот его маленькие ножки уже коснулись земли, он приоткрыл дверь подъезда и скользнул в маленькую щель. Поднялся на девятый этаж и оказался рядом с той самой дверью.

Маленькой ручкой он дотронулся до звонка, и его пронзительный крик встревожил тишину.

- Кто там? - спросил когда-то знакомый голос.
- Это я, Ангел.
- Не знаю никакого Ангела. Вы, наверное, ошиблись квартирой!
- Да нет же, я не ошибся! Это я же я, Ангел... открой, пожалуйста...
Дверь открылась, и Ангел увидел Ее. Она была уже не та... Замученная, бледная, в старом халате...
- Неужели это ты? Что с тобой стало?! - воскликнул Ангел.
- Мы знакомы? Я вас впервые вижу. Что вам нужно? Зачем вы здесь?
Тусклыми глазами смотрела девушка и ничего не понимала.
- Ты ничего не помнишь?

Телефонный звонок. 2 часа ночи.
- Привет. Я тебя люблю.
- Привет (улыбается).
- Как ты там без меня? Извини, что так поздно…
- Да, ничего. Лешка, я так соскучилась, когда ты уже приедешь?
- Солнце, осталось совсем чуть-чуть, каких-то пару часов и я дома. Давай поговорим, а то я за рулем уже 10 часов, устал, сил нету, а так твой голос меня бодрит и придает сил.
- Конечно, давай поговорим. Давай расскажи мне, чем закончилась твоя командировка? Изменял мне, наверное (улыбается)?
- Любаня, как ты можешь так шутить, я так люблю тебя, что даже не смотрю ни на кого. А по работе успел сделать очень-очень много. Уверен, что после всего этого мне, как минимум, поднимут зарплату. Вот. А как ты себя чувствуешь? Наш малыш толкается?
- Толкается… это мало сказано, не понимаю, что я ему сделала. И, знаешь, обычно, когда слышу твой голос он – само спокойствие, а сейчас что-то наоборот разошелся. А почему ты решил ехать в ночь? Отдохнул бы, да ехал, а то… Вот как ты уехал, рассказывай.

Опять вызов. опять к очередному любителю изменённого сознания. Легко и непринужденно возвращаем его из нирваны, а из ближайшей песочницы бежит детвора, чтоб посмотреть, что это за чудо чихает на весь двор. Дети стоят, шушукаются. Наконец самый смелый. лет пяти-шести, подходит ко мне. держит в руках плюшевого тигра и между нами происходит диалог: -Дядь, а чё с тем дяденькой? -Это наркоман. -Эт как?
-Не хочет жить как человек, хочет умереть, колет в вены всякую дрянь. Тебе понятно?
-Угу. А зачем вы его спасаете?
-Работа такая. Спасать и оказывать помощь всем. Понятно?
-Угу. А если не спасёте?
-Если не спасу, то из-за него, могут возникнуть проблемы и вопросы. Понятно?
-Угу. А если спасёте?
-Да вон, видишь, уже дышит. спасли. Теперь он пойдёт искать новую дозу, будет воровать, грабить, колоть наркоту другим мальчикам и девочкам, чтобы они тоже болели. Понятно?

Он уходил так часто, что я не успевала дышать. Без него даже глоток воздуха давался мне с трудом, судорожно, с острейшей болью по всей грудной клетке, до самых костей. Я не могла есть, не могла спать, не могла ничем заниматься, кроме как считать время до его возращения. Девяносто ударов в груди – минута. Он уходил каждый день, и каждый день я подолгу лежала в темноте и считала удары, будто сама судьба наносила мне их со всей своей жестокостью.

Он уходил и я не могла видеть. Я не выдерживала давления этих стен в голубой краске, они сжимались в бетонный кулак, сдавливали, проникали внутрь меня и нещадно жали мое сердце. Я словно чувствовала их светлый холод в себе. Я спасалась, закрывая глаза. И считала…

Он уходил и всё становилось таким, как есть. Воздух – невыносимо стерильным, постель – режуще белой, я – катастрофически беспомощной.

5 октября

Сегодня началась моя жизнь. Мои родители ещё не знают об этом, но я уже здесь. Я буду девочкой, блондинкой с голубыми глазами. Все мои задатки уже установлены, даже тот факт, что я буду любить цветы.

19 октября

Некоторые говорят, что я ещё не настоящий человек, а что существует только моя мать. Но я — настоящий человек, так же, как маленькая хлебная крошка есть хлеб.